Молитва морю
Солнце и звезды в твоей глубине,
Солнце и звезды вверху, на просторе.
Вечное море,
Дай мне и солнцу и звездам отдаться вдвойне.

Сумрак ночей и улыбку зари
Дай отразить в успокоенном взоре.
Вечное море,
Детское горе мое усыпи, залечи, раствори.

Влей в это сердце живую струю,
Дай отдохнуть от терпения — в споре.
Вечное море,
В мощные воды твои свой беспомощный дух предаю!

Знаете, для чего существуют поэты? Для того, чтобы не стыдно было говорить — самые большие вещи. 

На Земле безжалостно маленькой 
Жил да был человек маленький. 
У него была служба маленькая. 
И маленький очень портфель. 
Получал он зарплату маленькую... 
И однажды — прекрасным утром — 
Постучалась к нему в окошко 
Небольшая, казалось, война... 

Автомат ему выдали маленький. 
Сапоги ему выдали маленькие. 
Каску выдали маленькую 
И маленькую — по размерам — шинель.

… А когда он упал — некрасиво, неправильно, 
В атакующем крике вывернув рот, 
То на всей Земле не хватило бы мрамора, 
Чтобы вырубить парня в полный рост!

<span style="color: #000000; font-size: medium;">Ты не ушла. Но, может быть,
В своем непостижимом строе
Могла исчерпать и избыть
Всё мной любимое, земное...

И нет разлуки тяжелей:
Тебе, как роза, безответной,
Пою я, серый соловей,
В моей темнице многоцветной!</span>

Через час отсюда в чистый переулок
вытечет по человеку ваш обрюзгший жир,
а я вам открыл столько стихов шкатулок,
я — бесценных слов мот и транжир.

Вот вы, мужчина, у вас в усах капуста
где-то недокушанных, недоеденных щей;
вот вы, женщина, на вас белила густо,
вы смотрите устрицей из раковин вещей.

Все вы на бабочку поэтиного сердца
взгромоздитесь, грязные, в калошах и без калош.
Толпа озвереет, будет тереться,
ощетинит ножки стоглавая вошь.

А если сегодня мне, грубому гунну,
кривляться перед вами не захочется — и вот
я захохочу и радостно плюну,
плюну в лицо вам
я — бесценных слов транжир и мот.

Не надо уделять столько внимания своей тоске, хотела я сказать. Тоска не гостья. Не надо ставить её любимую музыку, искать для неё стул поудобнее. Тоска — это враг.

Иногда мне невыносимо без тебя. А иногда мне все равно, увидимся ли мы снова. Дело тут не в морали, а в том, сколько человек способен вынести.

… язык может скрыть истину, а глаза — никогда. Встревоженная вопросом истина со дна души на мгновение прыгает в глаза, и все кончено. Она замечена, а вы пойманы! 

меня нельзя обвинить в постоянстве,
но я люблю тебя
больше, чем себе может позволить человек

в этот век
в этом просторе
в этом пространстве

ты — чистейшая нота,
услышанная мной, в детстве,
в церковном хоре.

ты — суббота,
когда просыпаешься 
и у тебя только одно дело — море.

я не буду что-то доказывать, 
я же не пастор, чтобы кричать «поверьте, поверьте» ,
но встретив тебя,
я начал бояться смерти.

все важные фразы должны быть тихими,
все фото с родными всегда нерезкие.
самые странные люди всегда великие,
а причины для счастья всегда невеские.
самое честное слышишь на кухне ночью,
ведь если о чувствах — не по телефону,
а если уж плакать, так выть по-волчьи,
чтоб тоскливым эхом на полрайона.
любимые песни — все хриплым голосом,
все стихи любимые — неизвестные.
все наглые люди всегда ничтожества,
а все близкие люди всегда не местные.
все важные встречи всегда случайные.
самые верные подданные — предатели,
весёлые клоуны — все печальные,
а упрямые скептики — все мечтатели.
если дом уютный — не замок точно,
а квартирка старенькая в Одессе.
если с кем связаться — навеки, прочно.
пусть сейчас не так всё, но ты надейся.
да, сейчас иначе, но верь: мы сбудемся,
если уж менять, так всю жизнь по-новому.
то, что самое важное, не забудется,
а гениальные мысли всегда бредовые.
кто ненужных вычеркнул, те свободные,
нужно отпускать, с кем вы слишком разные.
ведь, если настроение не новогоднее,
значит, точно не с теми празднуешь.